«В России востребован зрелищный и умный хоккей…». Часть 1

RussianHockeyStyle поговорил с Виктором Горским, неравнодушным человеком, который пытается развивать российский хоккей, интегрируя в любимую игру страны науку.

НАУЧНЫЙ ЦЕНТР КХЛ

Чем вы сейчас живете?
Все тем же своим делом – пытаюсь принести в наш хоккей науку. Прежде всего – информационные технологии, так как они проливают свет на все аспекты игры. На мой взгляд, у нас в хоккее (как и в спорте в целом) сложилась странная ситуация: мы живем в XXI веке, а сам хоккей (и спорт) по научному и информационно-техническому обеспечению находится в каменном веке. Часто люди просто и не слышали про информационные технологии. Например, в теории и методике по всем видам спорта такой вид обеспечения как информационно-технологический просто отсутствует. Этому не учат в ВУЗах, в высших школах тренеров, этого нет на практике.

С 2010 года вы некоторое время работали начальником научно-методического центра КХЛ. Почему этот проект свернули?
Да, был первым и последним руководителем этого центра. Причины его ликвидации, как мне объяснили, были следующими: научное направление не является приоритетным для Лиги, наукой должны заниматься сами клубы.

В принципе, это правильно, к этому нужно стремиться. Но для этого необходимо создать условия – как минимум, нужно создать рынок технологий. То есть, должны быть решения для хоккея и компании, которые их разрабатывают, а кроме того нужно научить клубы пользоваться этими решениями. Например, в НХЛ эти условия созданы. А у нас пока этого нет – необходим переходный период, в течение которого ФХР и КХЛ должны создать эти условия. Я считал, что научный центр КХЛ справился бы с этой задачей.

В КХЛ вы попали при поддержке Юрзинова. Как и когда вы познакомились?
Нас представил друг другу в 2010 году на форуме «Россия – спортивная держава» тренер-методист ярославского «Локомотива» Евгений Сидоров, с которым мы общались в интернете и лично на почве общих интересов к научному подходу в хоккее, обменивались мыслями и результатами.

Владимир Владимирович – уникальный человек и специалист, он никогда не отказывается от новых идей, пытается вникнуть и понять какую пользу для отечественного хоккея из них можно извлечь. Мы очень быстро нашли общий язык, буквально в течение первых 10-15 минут общения и с тех пор постоянно находимся в контакте.

Что касается, Жени, то он, к большому сожалению, погиб вместе со всей командой в авиакатастрофе в сентябре 2011. Хоккейная наука много потеряла с его гибелью, считаю, что в Ярославле нужно помнить этого человека. В период его работы в «Локомотиве» сменилось много тренеров, в том числе и иностранных, но он бессменно оставался на своем посту. Вклад Жени в успехи команды очень значим.

Что вы успели сделать за время своей работы в КХЛ?
Нескромно, конечно, говорить о своих успехах. Но, считаю, что мы сделали определенный задел, оставили данные и идеи, которых хватит на десять лет вперед.

Например, это программа развития профессионального хоккея в России, стратегия научно-методического и информационно-технологического обеспечения КХЛ, положение о сертификации тренеров холдинга КХЛ, регламент проведения семинаров тренеров и другие документы. Также мы разработали ряд методических материалов для тренеров, методику и информационную систему комплексной оценки соревновательной деятельности команд по хоккею и индивидуальной соревновательной деятельности игроков.

Новый председатель правления ФХР Аркадий Ротенберг недавно дал интервью, и в нем я услышал почти все то, что мы предлагали сделать пять лет назад: и про реорганизацию КХЛ и ФХР, более тесное взаимодействие Лиги с Министерством спорта, введение поста вице-президента по развитию Лиги, создание вертикали сборных команд, центров хоккейной компетенции по всей стране, системы непрерывной подготовки и аттестации тренерских кадров, национальной системы тестирования и отбора игроков. И самое главное – создание философии и идеологии национального хоккейного стиля.

Почти все это – конспект нашей программы от 2011 года. Не знаю, читал ли ее Ротенберг, но то, что эти идеи озвучены – меня очень радует.

Ваши идеи востребованы кем-нибудь в КХЛ или других российских лигах?
К сожалению, нет. Объясняю это субъективным фактором – люди не понимают, какую пользу мои исследования могут принести, боятся новых знаний, нового объема информации. На практике я нахожу применение своим идеям пока только с одним тренерским тандемом – с Вячеславом Быковым и Игорем Захаркиным, с ними мы сотрудничаем уже несколько лет, еще со сборной Польши.

Как вы начали совместную работу?
В 2011 году был чемпионат мира в Братиславе, и там мы с Юрзиновым, заручившись поддержкой Александра Медведева, провели первый в истории отечественного хоккея семинар для тренеров прямо по ходу турнира. На этом же чемпионате Быков и Захаркин возглавляли сборную России. Там мы и познакомились. А когда их выгнали из сборной и все от них отвернулись, поливали грязью, я написал Игорю сообщение со словами поддержки. С тех пор у нас завязались доверительные рабочие отношения. Мы поняли друг друга, наши взгляды на хоккей совпали.

Значит, вы можете рассказать, почему Быков и Захаркин расстались со СКА сразу после победы в финале?
Нет, как раз эту тему я бы не хотел развивать. Не имею права раскрывать информацию. Ограничимся тем, что мы взаимодействуем и сотрудничаем.

До 2010 года вы не работали в спорте?
Да, у меня диплом военно-космической Академии имени Можайского в Ленинграде. А затем я 23 года работал по специальности в военно-космической отрасли. Дослужился до звания полковника, стал профессором Академии космонавтики и кандидатом технических наук.

Чем вы занимались?
Четыре года работал непосредственно на космодроме в Плесецке, запускал в космос ракеты типа «Союз» и «Молния». Был командиром боевого расчета комплексных испытаний систем управления и пуска. То есть я был тем, кто нажимал на кнопку «Пуск». А в 1990 году переехал в Москву и начал работать в научно-исследовательском институте в Королеве. Сейчас я на пенсии, но продолжаю работать по линии космоса и технологий.

Откуда у вас интерес к хоккею?
Еще в детстве я играл сам, занимался в школьной секции. Когда поступил в Академию, спорт отошел на второй-третий план. Там я только легкой атлетикой занимался. Но интерес к хоккею остался, конечно. Я все время следил за тем, что происходило у нас, смотрел весь хоккей, присутствие которого в 60-70-е было достаточно ощутимым. Хорошо помню Олимпиаду 1972 в Саппоро, чемпионата мира в Праге, который СССР проиграл, Суперсерию 1972.

А позже, занимаясь наукой, я начал задумываться, как эти знания и технологии применить в хоккее. Прошло время, я общался с хоккейными людьми, начал более глубоко проникать в специфику и понял, что наш хоккей испытывает острый недостаток науки в широком смысле, что под наукой в хоккее следует понимать не только такое узкое направление как медико-биологическое. Я втянулся в это работу, стал развивать тему науки в хоккее.

ПИСЬМО ПУТИНУ

Зачем вы в 2013 году написали открытое письмо Путину?
Я хотел обратить внимание власти на состояние нашего хоккея, потому что для меня, например, было очевидно – мы обязаны выигрывать домашнюю Олимпиаду. Другого такого масштабного хоккейного события у нас в стране в ближайшее время не предвидится. И у многих хоккеистов и тренеров это была единственная возможность выиграть олимпийское золото дома. Поэтому я считал, что страна должна была сосредоточить все усилия на подготовке. Для меня были очевидны проблемы в этой области, и я их показал не на пальцах, а научно. Я показал, что мы серьезно уступаем ведущим хоккейным державам. И если это не попытаться исправить, Россия проиграет хоккейный олимпийский турнир. Так все и случилось – Олимпиаду мы проиграли, потому что никто ничем не озадачился, все как шло по накатанной, так и продолжило идти.

Но ведь все понимают, почему. Например, Билялетдинов совсем не хотел менять «Ак Барс» на сборную, но его настойчиво попросили.
Правильно. У нас вся тема ушла в частности, в смену тренера. У Быкова и Захаркина, конечно, были ошибки, что они и сами признавали. Но после чемпионата мира 2011 сформировалось их неприятие со стороны хоккейных функционеров. В итоге их убрали. А ведь Захаркин – единственный человек в стране, который по своему научному и методическому уровню соответствует мировым стандартам. Это может кому-то не нравиться, но это на самом деле так.

Многие с вами не согласятся.
Но я могу это говорить! Я человек со стороны, и мне кажется, вижу объективно положение вещей. Захаркин же – профессиональный хоккейный ученый. Он еще в 80-х в разных методических материалах фигурировал, в качестве младшего научного сотрудника и заведующего лабораторией. Он профессионально занимался наукой и потом успешно соединил это с практической работой тренера.

Но когда этот человек со своей позиции сказал, что российский хоккей должен оглянуться и внимательно посмотреть на ситуацию, функционеры в этом самом хоккее восприняли все, как личную обиду и личное оскорбление. И нашли другого стрелочника.

Да, Билялетдинов показал свою квалификацию на внутреннем уровне, дважды выиграв Кубок Гагарина. Но у людей, его назначавших, не было понимания современного состояния хоккея, тенденций развития и требований международного уровня, которым должна соответствовать национальная сборная. Хоккей Билялетдинова, к сожалению, не соответствовал международному уровню. Это хоккей для внутреннего пользования, для КХЛ.

Все ушло не в системность, а в личность. И все посчитали, что проблема решена. В фундаментальных причинах никто не стал разобраться.

Администрация президента как-то отреагировала на письмо?
Была, да, реакция. Чисто наша, российская. Мне из министерства спорта ответили, что все у нас в хоккее классно, все работает замечательно и программы развития хоккея и подготовки к олимпийским играм есть. Правда, никто их не видел. Они появились уже тогда, когда Третьяк и Фетисов пошли на выборы президента ФХР.

Вы отдаете себе отчет, что ваши идеи, возможно, создают неудобства для самых разных людей в российском хоккее, мешают им работать по общепринятым схемам и моделям. Поэтому, кажется, вас и не хотят слушать.
Так и есть. Я вот был в хороших отношениях с Алексеем Морозовым, директором департамента развития зимних видов спорта и международного сотрудничества Министерства спорта, меня приглашали на различные мероприятия, советовались. Но после моего письма Путину, эти отношения резко испортились.

Конечно, я все понимаю, но что же, при этом – вообще ничего не делать? Как минимум высказать свое мнение я был обязан, считаю. Современное состояние медиа позволяет сделать это достаточно спокойно – через свой сайт, соцсети. И я стараюсь это делать, знакомлю публику со своей работой, которая мне кажется важной и нужной. Многие мои материалы находятся в открытом доступе и все желающие могут ими пользоваться.

Что еще мешает научному подходу в нашем хоккее? Может быть, серьезная ангажированность людей?
Согласен с этим. Очень мешает субъективный фактор. Практически все руководящие посты в хоккее у нас занимают люди, вышедшие из хоккея же и спорта. А так не может быть. Все они практически на сто процентов не имеют фундаментального образования. Они его не могли получить по объективным причинам – из-за отсутствия времени на это образование.

Никого не хочу обидеть, но нужно понимать, что человек с 5-6 лет и до 35-40 игравший в хоккей, особенно на высоком уровне, как правило, просто физически не в состоянии получить серьезное образование в области естественных наук, которое необходимо для этих целей. Это объективная ситуация. Исключения крайне редки.

С другой стороны, я хотел бы, чтобы хозяевам клубов Ротенбергам, Тимченко, Рашникову, топ-менеджерам Татнефти и Башнефти, у которых есть очень прилично отстроенный на мировом уровне бизнес, где они пекутся об эффективности, развивают науку, было бы интересно так же развивать свои хоккейные проекты. Почему они к хоккею не подходят с теми же самыми мерками, как к своему бизнесу, к его развитию и управлению?! Это загадка!

Как вы думаете, насколько ваши исследования интересны широкой публике? Тем, кто ограничивается в хоккее походом на стадионы и чтением отчетов о матчах и интервью.
Считаю, что достаточно интересны. Наш хоккей в девяностых потерял свою аудиторию – это было понятно, такой была ситуация в стране. А ведь раньше на хоккей ходили умные люди, техническая интеллигенция. Как конечно, и творческая. Но людей так или иначе интересовал хоккей, как интеллектуальная игра. К сожалению, сейчас очень редко встретишь простого человека, не фаната, который следил бы за хоккеем.

Но за последние годы тенденция к возвращению интереса все же появилась. И есть все больше людей, которые пытаются понять игру глубоко, не просто видеть голы и очки, а оценивать ее по другим более интересным показателям, понимать причины побед и поражений своей команды. А без науки это невозможно сделать.

Становится понятно, что у нас в России людьми востребован не просто зрелищный, но и умный хоккей, который в настоящем формирует новый российский стиль.

И мне кажется именно такие люди – моя целевая аудитория. Если говорить о любителях. Но прежде всего мои работы, конечно, адресованы специалистам, профессионалы: тренерам, преподавателей высших школ тренеров.

Вам для популяризации хоккейной науки сильно помогла бы инфографика. Она серьезно разгружает тексты, позволяет взглянуть на тему более широко.
Согласен. Со мной на эту тему разговаривали из ТАСС, они хотели давать аналитику с интересной инфографикой по играм КХЛ и сборных. Но дальше разговоров дело не пошло. Я также предлагал сделать аналитическую программу на КХЛ-ТВ, где бы тоже использовалась разнообразная инфографика, видео. Такая программа не имела бы аналогов в мире, так как используемый нами спектр анализируемых показателей, как отдельных игроков, так и команд значительно шире, чем, например, в НХЛ. Но и здесь также пока ничего не удалось реализовать.

Вообще, я бы хотел сказать, что и в России появляются люди, которые не играли профессионально, но очень хорошо разбираются в хоккее, изучают его, пытаются вносить новые технологии и идеи в эту игру. И услугами таких людей надо пользоваться. Ведь клубы НХЛ привлекают таких людей работать, например, с той же продвинутой статистикой. Она ведь разработана совсем не хоккейными специалистами.

Продолжение следует