На RussianHockeyStyle.Ru – интервью с Равилем Гусмановым, одним из тех, кто определял лицо российского хоккея в нулевые.
ВЛАДИВОСТОК, GAMEBRAKER, 60-ЛЕТ МАГНИТОГОРСКОМУ ХОККЕЮ
Работа в «Адмирале» – полезный опыт?
Считаю себя начинающим тренером, поэтому, конечно, это очень полезный опыт. Во Владивостоке я открыл для себя много нового. Делал гораздо больший объем работы, чем даже в «Тракторе» с Белоусовым. Там Валерий Константинович процентов девяносто брал на себя, а в «Адмирале» я включался больше – постоянно был в плотном контакте с нападающими, занимался тактикой, как и другие тренеры, все время использовал компьютерную программу gamebraker. Её используют клубы в Европе и НХЛ, наши топ-клубы, она помогает в работе с игроками, делает ее более научной.
Наконец, я увидел совершенно иной стиль работы тренера по физподготовке. Ей занимался американец Брендон Бови. Кстати, летом, пока его не было – над этим работали мы с Александром Андриевским. И это тоже, разумеется, пригодится мне в будущем.
Опыт самых длительных перелетов в КХЛ тоже приобрели?
Человек быстро привыкает к новому. Максимальный перелет «Адмирала» длился восемь часов, так что я быстро адаптировался (хотя раньше мне казалось, что и из Челябинска до Москвы долго лететь). Сейчас комфортные самолеты, ну а наши ребята еще брали надувные матрасы, раскладывали их на трех сиденьях сразу и отдыхали.
Почему вы расстались с «Адмиралом»?
Так получилось, что мне пришлось уехать домой. По семейным обстоятельствам. Но мы расстались хорошо – и это не политкорректность. Такие истории – тоже часть работы тренера.
Как сейчас настроение?
Настроение хорошее, мне действительно понравился период работы в «Адмирале», это хорошая глава моей биографии и этот опыт мне, несомненно, пригодиться в будущем. Что касается планов – агенты работают, я жду предложений.
Хоккея в вашей жизни все так же много?
В декабре еду на праздничный матч к 60-летию магнитогорского хоккея. Но в остальном хоккея стало наоборот меньше. Когда тренируешь, целый день уходит на работу, на анализ соперника – смотришь матчи постоянно. А сейчас только новости смотрю. В основном про сборную. Хотя и вживую тоже – ездил вот с сыном на турнир, посмотрел, как у него дела. Мне сейчас больше нравится, как он прогрессирует, чем в прошлом году (улыбается).
ПОМОЩНИК БЕЛОУСОВА, КУЗЯ, ПЕРВЫЙ ФИНАЛ «ТРАКТОРА»
Как летом 2010 года закончилась ваша игровая история и началась тренерская?
В штаб Андрея Сидоренко меня пригласил известный челябинский бизнесмен и политик Борис Видгоф, в то время курировавший «Трактор». Мы встретились за чаем, обсудили все детали, все «за» и «против», оставаться ли мне еще игроком или переходить на тренерскую работу. Я посовещался с семьей и принял решение.
Уже и сам чувствовал, что в команде, в игре ухожу на второй план. У меня был еще год контракта, но мне не хотелось просиживать в третьем-четвертом звеньях, не хотелось, чтобы меня держали за прежние заслуги. В первую очередь исходил из этого и из того, что мне уже 38 лет, рано или поздно заканчивать пришлось бы в любом случае, а предложение стать одним из тренеров «Трактора» выглядело очень заманчиво. В конце концов, не так много игроков сразу попадает в команду КХЛ после завершения карьеры.
Почему в том сезоне не получилось у Сидоренко?
В «Тракторе» собралась совершенно новая команда, в которой было достаточно много средних игроков. За короткое время, за два-три месяца было очень сложно вывести ее на высокий уровень. И у руководства не хватило терпения.
Помните день, когда стало известно о возвращении Белоусова?
Именно тот день – нет. В памяти остались те перемены, которые случились в клубе сразу после прихода Белоусова. Поменялось очень многое: вся структура «Трактора», от раздевалки и тренажерных залов, до системы подготовки и условий проживания. Это был абсолютно другой уровень.
Но даже Белоусов в свой первый сезон не смог вытащить «Трактор», команда не попала в плей-офф.
Все равно нужно было время для адаптации. После первого сезона Белоусова в «Тракторе», все понимали – будут большие перемены. Тогда Константиныч сказал: «Мы сделали один шаг назад, чтобы сделать несколько шагов вперед…». Так все и вышло. Просто нужно было время, чтобы сформировать крепкий состав, чтобы хоккеисты, которые уже были в команде, поверили – они могут решать самые большие задачи.
Например, Попов и Глинкин?
В том числе. Хотя, конечно, подробнее рассказать о том, как они изменились, могут только они сами. Но ведь Белоусов тем и отличался, что умел найти подход к игрокам, сделать так, чтобы они верили в свои силы. От психологии очень многое зависит. Иногда тот «Трактор» только начинал матч и уже за счет одной уверенности в себе вел 1:0 или 2:0.
В какой момент сезона 2011/2012 вы поняли, что «Трактор» поймал свою игру и стал реальной силой?
Мы всегда говорили, что очень важно хорошо стартовать. Нужна была серия из четырех-пяти победных матчей. Когда у нас это получилось, мы почувствовали, что команда сильно прибавляет, как в самом хоккее, так и в уверенности в себе, в характере. В конце сентября 2011 мы выиграли в Нижнем Новгороде, а затем – в октябре – еще в шести матчах подряд. И все – в основное время. Вот тогда многое стало понятно.
Как Белоусов общался с Кузнецовым, понимая, какого размера бриллиант ему достался?
По-разному. В основном – спокойно разговаривал, как и со всеми. В игре, на льду на тренировках, в быту. У нас всегда приветствовались шутки, а Кузя любил пошутить, но как очень неглупый человек, понимал, что и когда не стоит делать, и как общаться с Белоусовым в тот или иной момент. Кузя очень много работал, был важной частью команды, но в свой последний сезон в Челябинске, мне кажется, уже пресытился. Он понял, что достиг здесь потолка, осознал, что звезда команды и лиги. Ему нужно было уезжать в «Вашингтон» и он закономерно уехал.
В Челябинске тогда зажглась целая россыпь молодых талантов – Кузнецов, Ничушкин, Нестеров.
Конечно, они все очень талантливые, но Женя выделялся даже на их фоне.
Чья это была идея – перевести Нестерова в нападение по ходу плей-офф 2013?
Он всегда был такого атакующего плана защитником, зрячий, техничный, очень много подключался, играя на привычной позиции. Сергей Тертышный, отвечавший у нас за защитников, знал, что Никита с детства любил атаковать, был своего рода полузащитником. Так что для него не было проблемой сыграть в нападении.
Какие ощущения оставил финал с «Динамо»?
Конечно, обидно проигрывать, останавливаться в шаге от золота. Но, считаю, весной 2013 года мы показали хороший хоккей, в некоторых моментах «Динамо» откровенно повезло.
О чем говорили после шестого матча в раздевалке и тренерской?
Поблагодарили ребят, сказали, что они сделали хорошее дело для города – вывели команду на очень высокий уровень. У всех была гордость за «Трактор». Только гордость. Это была замечательная команда. Крепкий сплав опыта и молодости, с отличным вратарем Гарнеттом, два медальных сезона он был лучшим в лиге, играл по-настоящему классно.
Помните, как эта сказка закончилась?
В апреле 2014 все были недовольны результатом – после сезона с финалом команда даже не попала в плей-офф. Было ясно – предстоят изменения. Я предполагал, что они коснутся всего тренерского штаба, так что ничего удивительного не случилось. Конечно, в любом случае в таких ситуациях переживаешь, но я стараюсь и к ним относиться спокойно.Сергей Тертышный, которого тоже убрали, стал работать в школе «Трактора».
А вот я не совсем готов быть детским тренером.
Вас задели слова директора «Трактора» Владимира Кречина о том, что «время показало, у Гусманова нет хватки»?
Я стараюсь со всеми поддерживать дружеские отношения, общаться. С тем же Кречиным. Расстались, поблагодарили друг друга за работу. В этом плане, думаю, со стороны того руководства «Трактора» ко мне не может быть претензий. Земля круглая, как говорится, неизвестно, кто и где со временем окажется.
Вы всегда были очень позитивным человеком. Следствие воспитания?
Родителями заложено, да. Я стараюсь расстраиваться как можно меньше, всегда, в любой ситуации стараюсь искать свои плюсы, они в любом случае есть. Да есть неприятные истории, но на них не стоит обращать внимания.
Вы знаете челябинскую хоккейную теорию «20 лет»?
Могу догадаться, о чем она. «Трактор» был на пике в 1973, 1993 и 2013 годах. Получается, Челябинску ждать следующих успехов своей команды еще двадцать лет?
МАГНИТОГОРСК, ЕВРОЛИГА-1999, РАШНИКОВ
На клубном уровне самые главные ваши достижения связаны, конечно, с Магнитогорском?
Все началось с сезона 1998/1999, когда мы впервые стали чемпионами и выиграли Евролигу. Мы в том году во всех турнирах проиграли только шесть матчей. Это было невероятно.
Как в Магнитогорске удалось создать ту фантастическую команду в конце девяностых – начале нулевых?
Белоусов подобрал игроков именно под свой стиль. Команда играла в комбинационный и быстрый хоккей с многоходовыми комбинациями. Внимание к хоккею в городе было огромное, конечно. Как и сейчас.
Именно Белоусов сделал вам предложение вернуться в Россию из Северной Америки и стать игроком «Металлурга»?
Да, летом 1998 я приехал домой и мне позвонил Константиныч. К тому времени и я, и семья уже устали от переездов, дочке нужно было определяться со школой. Нам нужно было оседать, а в Северной Америке не было стабильности. А в Магнитогорске очень многое решалось на словах – даже некоторые контрактные обязательства не прописывались в документах. Мы договорились очень быстро, а потом я приехал и поставил подпись в контракте. Организация в «Металлурге» всегда была на очень высоком уровне.
В разное время вас приглашали «Авангард», «Лада» и московское «Динамо». Почему никуда не уехали?
Не любитель глобальных перемен. Меня все устраивало в «Магнитке», как в хоккейном плане, так и в бытовом. Да, эти клубы предлагали хорошие деньги, но ведь не факт, что там я бы добился того же, чего добился в «Металлурге». Я знаю много игроков, которые начинали бегать по клубам, но ни к чему хорошему это не приводило. Не стоит искать от добра добра.
В Магнитогорске вас до сих пор узнают?
Да, и это очень приятно. Люди здороваются, спрашивают, как дела. Со всеми стараюсь пообщаться. Нужно всем нам, хоккеистам и тренерам, помнить – мы все играем и работаем для болельщиков.
Разин и Гольц или Корешковы?
Мне со всеми было комфортно играть. С Корешковыми я играл немного по-другому, работал в обороне больше, чем центральный нападающий – за Женю (улыбается). С Разиным и Гольцем я акцент в моих действиях смещался на атаку.
Разин всегда был выдумщиком? Сейчас у него в «Автомобилисте» есть своеобразное наказание – тренировка в розовой майке.
Он был всегда человеком со своим мнением, с позицией. Но розовые майки – не его находка. Такие истории есть во всех клубах. В «Магнитке», например, после тренировки всегда исполняли буллиты, кто забивал – уходил в раздевалку, а тот, кто бросал хуже всех, следующее занятие проводил в оранжевой майке с надписью «Деревянный башмак». На ней еще фамилию писали и дату, когда он им стал.
А в «Тракторе» был Кубок Чебурашки. Там на березовую чурку был привязан Чебурашка и этот трофей вручался самому плохому исполнителю буллитов.
Еще один интересный человек, который встретился вам в Магнитогорске – Виталий Прохоров.
Очень интересный. Был всегда на своей волне у нас в «Металлурге». Постоянно дискутировал со всеми, спорил, на любые темы абсолютно. Не конфликтовал, а именно разговаривал, аргументировал свою позицию. Так что я не удивился, когда узнал, что он уехал жить в Валаам.
О чем подумали, когда Андрей Марков из-за своих ворот забил в финале Евролиги 1999?
Подумал: «Хорошо, что сейчас будет перерыв». Нам нужно было немного времени, чтобы прийти в себя, мы были опустошены. Иначе тяжело было бы собраться. И мы собрались, и победили.
Через год «Металлург» вновь выиграл Евролигу.
Там ключевой матч мы сыграли в полуфинале с ТПС. Проигрывали финнам 0:3 после двух периодов, шансов по игре особых не было. Но потом нам удалось забить быстрый первый гол, и пока финны приходили в себя счет был уже 5:3. Два периода на льду была одна команда, в третьем – другая. А в финале тогда мы спокойно обыграли «Спарту».
В Евролиге некоторые матчи, конечно, были достаточно легкими, так, однажды мы у французов из Гренобля 12:2 выиграли. Но в целом это был турнир хорошего уровня. И длился, кстати, целый сезон. Было много крепких команд – из Финляндии, Чехии и Словакии. «Спарте» мы один раз даже 4:7 проиграли. Таким же непростым соперником была и «Амбри», с который мы играли в двух финалах Суперкубка Европы.
Каким для Магнитогорска был финал 2004 против «Авангарда» Белоусова?
По накалу очень сильным. Но для игроков это были просто матчи. Высокого уровня, матчи за кубок, но все-таки не выходящие за рамки хоккея. А вот для болельщиков, СМИ и менеджмента обоих клубов это была настоящая война. Особенно потому, конечно, что Белоусов раньше работал в Магнитогорске.
Еще одна ваша европейская победа – Кубок чемпионов 2008.
Да, памятная страница. Это было в Санкт-Петербурге. В 2007 году мы стали чемпионами с Канарейкиным, а в Кубке чемпионов играли уже с Постниковым. Тогда в Питере мы играли как дома – из Магнитогорска, наверное, полгорода приехало нас поддержать.
В Магнитогорске команда часто общалась с Рашниковым?
Нечасто. Но он ездил с нами на крупные турниры. Перед сезоном обязательно встречались. Однажды он мне свой номер оставил, сказал: «Равиль, звони напрямую, если какие-то проблемы будут».
Пользовались?
Нет, ни разу.
Виктор Филлипович – большой человек, крепкий хозяйственник, фанат своего дела, металлургического комбината. Он мог часами игрокам рассказывать, сколько стали выплавили, какое производство наладили, какие новые станки купили. И конечно, мы регулярно ездили на экскурсии по ММК, общались с рабочими. Это было полезно и нам, и им.
Еще одна ваша большая игра с «Магниткой» – Кубок Виктории против «Рейнджерс». Как вы их отпустили с 0:3?
Им откровенно повезло. В психологии они оказались сильнее, в уверенности в себе. Один из голов «Нью-Йорка» забил Жердев, а за 20 секунд до конца основного времени Вова Маленьких неудачно упал и Кэлахан организовал победный гол. А в целом это был хороший эксперимент. Интересный.
Кстати, этот матч состоялся в декабре. И стал для меня последним в «Магнитке». Сразу после него я перешел в «Трактор». Агент позвонил, сказал, что руководство договорилось – меня меняют на Вадима Шахрайчука. Условия были те же самые в «Тракторе». Я поблагодарил всех в «Металлурге», они – меня, и я поехал в Челябинск.
Фото – «Трактор», «Металлург» Магнитогорск, «Адмирал», личный архив Равиля Гусманова
Видео – открытые источники
Продолжение следует
Юрзинов Владимир Владимирович
Ответ: Это моя жизнь.
