Собравшись в Торонто, новые члены Зала хоккейной славы получили памятные перстни и ответили на вопросы журналистов.
Никем не узнанный, Сергей Макаров бродил среди красиво подсвеченных экспозиций.
Молодой сотрудник Зала хоккейной славы показывал одному из величайших форвардов в истории советской истории богатейшую коллекцию собранных в музее хоккейных свитеров, а затем подвел к стене, посвященной международному хоккею. Там Сергей Михайлович, названный ИИХФ в числе шести лучших игроков ХХ века, увидел, наконец, и свое имя. До начала торжественной церемонии вручения перстней оставался час.
А в два пополудни все они, новоиспеченные члены Зала славы, вошли в главный зал музея, где в обычные дни выставлен Кубок Стэнли и прочие энхаэловские трофеи. Макарова посадили в первом ряду рядом с Эриком Линдросом, который даже сидя возвышался над своим старшим товарищем на голову. На сцену вышел председатель Зала славы Ленни Макдоналд и приветствовал каждого по старшинству в обратном порядке. Начали, естественно, с 43-летнего Линдроса — самого молодого из четверки лауреатов, а закончили 71-летним Роги Вашоном. Показалось символичным, что ветерану, прождавшему своего признания долгих 34 года, пришлось и в пятницу ждать дольше всех. Пэта Куинна, ушедшего из жизни два года назад, представляла его дочь Калли.
Выходя на сцену, каждый лауреат получал из рук Макдоналда коробочку с перстнем, позировал фотографам, после чего давал небольшое интервью ведущему церемонии и садился на высокий стул в ожидании вопросов из зала.
Макарова, разумеется, спросили, благодаря чему знаменитое звено КЛМ было таким неудержимым.
«Вообще-то, говорить стоит не столько о нашей тройке, сколько обо всей пятерке, которой мы играли и в ЦСКА, и в сборной СССР, — сказал Макаров на ломаном, но достаточно уверенном английском. — Вячеслав Фетисов и Алексей Касатонов были великими защитниками. А таких результатов мы добились потому, что знали друг друга много лет и достигли необыкновенного взаимопонимания на льду».
Линдроса спросили о том, каково ему, 18-летнему и едва задрафтованному в НХЛ, было участвовать в последнем Кубке Канады в 1991 году. Вашона — о походе за Кубком Стэнли в его дебютном сезоне-1967, в котором его «Монреаль» уступил «Торонто». А Калли — о том, что ей больше всего запомнилось о Кубке мира-2004, выигранном сборной Канады под руководством ее отца. Ее ответ был самым трогательным.
«Хорошо помню, как после финального матча с Финляндией мы всей семьей и с кучей друзей сидели в его тренерской — шутили, смеялись, делились друг с другом радостью. И так этим увлеклись, что опоздали на автобус, который должен был отвезти нас на банкет в честь сборной».
«Пэт, небось, с сигарой сидел?» — с улыбкой поинтересовался Вашон.
«С сигарой, но она не была зажжена, — улыбнулась ему в ответ Калли. — Папа обожал хоккей, обожал свою работу и хотел, чтобы окружавшие его люди любили игру так же, как он сам. Мне кажется, свою тренерскую работу он любил даже больше, чем то время, когда играл сам. Ему нравилось учить, он любил своих игроков и всегда стоял за них горой.»
Всю четверку спросили о том, помнят ли они, где находились, когда узнали о своем включении в Зал славы.
«Я был на скоростной дороге номер 141, — под смех зала моментально отозвался Линдрос. — Вел машину со скоростью 92 километра в час, жена сидела в полуметре от меня на пассажирском сидении. Поскольку я живу совсем недалеко отсюда, мы часто всей семьей проезжаем мимо Зала славы, и сейчас, когда снаружи вывешены наши большие портреты, мне даже трудно передать, что я чувствую, показывая их детям».
«Это было около 9 вечера, я был у себя дома в Москве и уже готовился ложиться спать, — сказал Макаров. — Очень удивился и обрадовался. А вскоре после Ленни позвонил с поздравлениями Игорь Ларионов. В последний раз я был в Зале славы еще в 1996 году еще игроком «Шаркс», когда мы приехали играть с «Мэйпл Лифс».
«Я тоже был дома со своим сыном Николасом, когда позвонил Ленни. «Поздравляю, ты включен», — сказал Ленни. Мы не общались с ним очень давно, и поначалу я даже не понял, о чем он вообще говорит. Спрашиваю: «Куда я включен?» (смех в зале). «Как — куда? В Зал славы! Поздравляю!» Я не бывал здесь уже много лет, но по такому случаю, конечно, привез сюда всю семью — детей, внуков. Обязательно за эти дни здесь все внимательно посмотрим».
«Я зашла домой у себя в западном Ванкувере, прошла на кухню и первое что увидела — это плачущую маму, державшую в руках телефонную трубку, — сказала дочь Куинна. — «Боже, — думаю, — а теперь-то что стряслось?» Мама протянула телефон мне, и тогда я услышала голос Ленни».
Юрзинов Владимир Владимирович
Ответ: Это моя жизнь.
