Его, конечно, поздравят. Дорого внимание и ощущение, что не забывают, а это в ситуации Владимира Николаевича очень важно. Надеюсь, ему будет тепло и не одиноко.
Не хочется выжимать из читателей слезу и подробно описывать то, как почти четверть века живется выдающемуся хоккеисту – с того самого дня 13 июня 1997 года, когда автомобильная авария переломила его жизнь. Без деталей = «Детройт» отмечал победу в Кубке Стэнли за городом в гольф-клубе, Владимир Константинов, Вячеслав Фетисов и массажист Сергей Мнацаканов возвращались на арендованном командой лимузине, неадекватный водитель в какой-то момент на Вудворд-роуд потерял управление, машина на скорости врезалась в дерево, Константинов с Мнацакановым получили тяжелые черепно-мозговые травмы, Фетисов отделался ушибами, оказавшийся пристегнутым водитель практически не пострадал.
Нарушение функций головного мозга, частичная амнезия, частичный паралич, борьба за выживание, необходимость круглосуточного ухода и ежедневных восстановительных мероприятий после выхода из комы. Оба выжили, но с большими «но». Константинов полтора десятка лет провел в инвалидном кресле, впервые поднявшись через полтора десятка лет после аварии. Именно тогда его привезли на «Джо Луис Арену», посетил он и раздевалку, где шкафчик под номером 16 по-прежнему пустует (а номер на свитере неофициально остается чисто константиновским), сопровождали его партнеры и друзья.
Нет, не забыли ни хоккеисты, ни болельщики. Но четверть века – это большой срок, а проблемы только накапливаются, в том числе финансовые, и их много, интересующиеся могут ознакомиться с конкретикой, которой в интернете достаточно. Для тех, кто окружал Владимира, боль за него остается в чем-то непреходящей, отзвуки ее слышны и в не так давно прошедшем на американских киноэкранах документальном фильме «Русская пятерка». Да, были времена…
Человеческая жизнь хрупка, от трагедии не застрахованы даже самые крепкие представители рода человеческого и былинные богатыри, а нелепый случай может изменить все в один миг – эта мысль абсолютно тривиальна, но куда от нее денешься, когда думаешь о судьбе Володи Константинова? Он, конечно, мог стать номером первым среди игравших за океаном отечественных оборонцев – все предпосылки к этому были. Да и в мировой табели о рангах занял бы достойное место – в том же 1997-м, который должен был стать самым счастливым годом, в голосовании за «Норрис Трофи» Константинов уступил только Брайану Личу. И никуда бы «Норрис» от него не ушел – это не только мое мнение, и не только от сочувствия, так многие специалисты считали еще до трагедии в пригороде Детройта.
…Вот интересно, достиг бы Володя Константинов к тридцати годам своих высот, если бы его убедили оставаться центральным нападающим? Он же свободно перемещался из одного амплуа в другое, он и национальной сборной дебютировал в 19 лет именно как центрфорвард, на московском чемпионате мира-1986 с Агейкиным и Каменским по краям исполнял именно эту роль, и весьма неплохо.
Универсалов, способных одинаково хорошо играть и в защите, и в нападении, за всю историю отечественного хоккея немного, хватит пальцев одной руки, Виктор Васильевич Тихонов уникальность таланта Константинова использовал с самых первых дней попадания Володи в основу, доверяя ему то одну, то другую роль в зависимости от кадровых проблем, а также конкретной ситуации в том или ином матче. Однажды на счету звена Вязьмикин – Константинов – Давыдов оказалось четыре из шести заброшенных армейцами «Спартаку» шайб.
В 1986-м юный Владимир Константинов уже был добротным центром нападения, но специалисты видели в нем прежде всего не просто перспективного, а в ближайшем будущем ключевого защитника. Талантливых форвардов у нас всегда хватало, а обойма талантливых защитников была все-таки значительно меньше. В конце концов к этому все и пришло.
В армейскую школу мурманский самородок попал в 16 лет – согласно канону, заметил его в игре с молодежкой ЦСКА Геннадий Цыганков. Понятие «мурманский хоккей» не носит знакового характера, а вот знаковые для нашего хоккея люди на мурманской земле при отсутствии серьезной команды обязательно там появлялись. Так и с Константиновым, которого из дворового хоккея до школы олимпийского резерва ЦСКА довел тренер Петр Аникеев. Он и тренировал мурманскую «Судоверфь», которая проплавала недолго, но дала путевку в большой хоккей в том числе и Константинову.
Все в ЦСКА у Володи складывалось по восходящей, 1986-й мог вообще стать трамплином, но Константинов на исходе года с молодежной сборной в чемпионском статусе еще поехал на злосчастный чемпионат мира в Чехословакию. Да-да, именно на тот, где наша «молодежка» с Могильным, Федоровым, Малаховым, Зелепукиным в составе не просто провалилась, но еще и прославилась на весь мир «мордобоем в Пьештянах». Не одна, конечно, прославилась, а вместе с канадцами, которым для золота не хватало победы над утратившей все шансы на медали сборной СССР с разницей в три шайбы. Вели они со счетом 4:2 примерно до середины второго периода, после чего и началось грандиозное побоище, стоившее командам дисквалификации, а некоторым участникам и карьеры.
Кто начал, не очень понятно, но детонатором послужила имитация «расстрела» советской скамейки в исполнении Тео Флери. «Автоматчик» получил по рукам клюшкой от Павла Костичкина, драка была локальной недолго — ровно до тех пор, пока со скамейки не выскочил Евгений Давыдов, а за ним и остальные. Через 20 минут пришлось выключить свет на арене, но побоище не прекращалось и в темноте, и только прибывшая полиция смогла как-то утихомирить участников. Канадцы остались без медалей, герои получили по полугодовой дисквалификации на участие в международных матчах, соответственно лидеры остались без чемпионата мира-1987.
Константинову как активному участнику противостояния Пьештяны, естественно, тоже аукнулись и в 1987-м, и в олимпийском 1988-м. Но вот парадокс – именно там, в словацком городке, его заметили и отметили как «крутого парня» скауты «Детройта». То есть с одной стороны 11-й молодежный чемпионат мира определенно сыграл отрицательную роль в карьере, а с другой послужил взлетной площадкой для покорения НХЛ. Правда, еще многое надо было пройти до начала 90-х, совпавшим с исходом большого стиля.
Касаемо стиля Владимира Константинова, то, честно говоря, он мне не очень нравился. Он представлялся излишне жестким, а это не совсем то, что мы ценили в тогдашнем хоккее. Дело не в грязных приемах, а в нацеленности на жесткую силовую борьбу – Константинов от нее не то что не уходил – он ее искал, это была его стихия. При том, что и в умном хоккее он тоже все понимал, читал игру здорово, про поддержку атаки уж не говорю. Он был ловок и быстр, и одновременно крепок, как скала. Когда ЦСКА на исходе 80-х начал лишаться одного за другим лидеров, в том числе молодых, у Виктора Тихонова оставалось немного опорных игроков, и в их числе, естественно, был Константинов.
Но Константинов тоже хотел за океан — его еще с 1989-го ждали в Детройте. Он отыграл свой последний, бронзовый чемпионат мира-1991, Тихонов использовал все возможные и невозможные способы, чтобы Константинов остался, но многоходовая комбинация, больше похожая на детектив с завершающим перелетом из Будапешта на личном самолете владельца «Детройта» Майка Илича и воссоединением с женой и дочкой уже на американской земле, все же удалась.
«Крыльям» до зарезу необходим был защитник молодой, но уже опытный, бесстрашный и жесткий, для которого не существует авторитетов. Такого они видели в Константинове, и не ошиблись. То, что не всегда однозначно воспринималось в СССР, в НХЛ было воспринято на ура – прозвище «Владинатор» он получил очень быстро, и уже по итогам первого сезона Константинов вошел с символическую сборную лучших новичков лиги.
Дальнейшее многократно описано вплоть до книг и фильмов – «Детройт» возглавил Скотти Боумэн, под знаменами «Детройта» оказались системообразующие игроки великой армейской пятерки Вячеслав Фетисов из «Нью-Джерси» и Игорь Ларионов из «Сан-Хосе», вместе с Владимиром Константиновым, Сергеем Федоровым и Вячеславом Козловым первая в НХЛ русская пятерка с 27 октября 1995 года до 7 июня 1997 года наглядно демонстрировала всей Северной Америке, каким изысканным, и в то же время эффективным может быть хоккей.
Не имеет смысла рассуждать, кто значил для этой пятерки больше – все значили, и Константинов тоже. Если упрощенно, то он во многом обеспечивал силовую составляющую суперпятерки, и в то же время являлся органической ее частью во всех остальных компонентах. Хиты, в том числе на Марио Лемье, и сейчас производят впечатление. Константиновские «+60» в первом «пятерочном» регулярном сезоне – результат, не теряющий своей феноменальности и по сию пору. Да, Кубок Стэнли-1996 завоевать не удалось, проиграли «Колорадо» в финале, но для того «Детройта» победа была только вопросом времени. Через год у «Колорадо» взяли реванш, а «Филадельфию» в финале вынесли за четыре матча.
В 1998-м «Детройт» снова возьмет Кубок Стэнли, и круг почета с ним совершит и Владимир Константинов. В инвалидной коляске. «Джо Луис Арена» будет радоваться и плакать вместе с игроками команды.
Он бы мог взять олимпийское серебро в Нагано. Или даже золото – кто знает, может, именно Константинова и не хватило сборной России в финале. И в Солт-Лейк-Сити-2002 мог еще сыграть. И много чего еще завоевать – хотя Бог с ними, с трофеями, дело не в них…
Жизнь, увы, обратной перемотки не имеет. Владимиру Константинову исполнилось 55, и это сейчас главное его достижение. Самое главное.
Досье
Владимир Николаевич КОНСТАНТИНОВ
Родился 19 марта 1967 года в Мурманске
Карьера игрока: 1984-1991 – ЦСКА, 1991-1997 – «Детройт».
Достижения: чемпион мира 1986, 1989, 1990, бронзовый призер 1991, чемпион митра среди молодежи 1986, серебряный призер чемпионата Европы среди юниоров 1985, чемпион СССР 1985-1989, серебряный призер 1990, обладатель Кубка Стэнли 1997.
Владимир Мозговой, khl.ru
Юрзинов Владимир Владимирович
Ответ: Это моя жизнь.
