«Нет» грузу лет. Борису Майорову – 85

Сначала я запомнил его улыбку. Телетрансляций с чемпионата мира 1963 года не помню, а вот снимок из Стокгольма, на котором капитан хоккейной сборной СССР поднимает над головой чемпионский Кубок, сразил наповал. Улыбка была солнечной и такой искренней, какая бывает только у абсолютно счастливых людей. Много лет спустя Борис Майоров скажет, что среди своих многочисленных титулов он выделяет два – первое чемпионство «Спартака» в 1962-м, и первое чемпионство со сборной СССР, завоеванное годом спустя. Так что первое детское впечатление не обмануло.

Борис Майоров всегда хорошо получался на фотографиях. Я давно уже заметил – чем класснее игрок, тем он фотогеничнее, причем момент игры или отдыха для героя может быть совсем невыигрышным. В старом альбоме 1969 года издания с симптоматичным названием «Ледовые рыцари» снимков с Борисом Майоровым не меньше полутора десятков. Все разные, и не только с кубками и при получении наград, есть и парочка, где он сосредоточенный, есть и в куче-мале у чужих ворот, но Майоров, капитан и лидер, на всех хорош, на всех – в точку, от Стокгольма-1963 до Гренобля-1968.

Начиная с 1962-го капитаном он не был только в Любляне-1966 – начальство в начале сезона решило, что не должен занимать знаковую должность человек, удаленный с футбольного (!) поля во время матча на первенство Москвы. Удаление по его мнению было вопиюще несправедливым, и в таких случаях праведный гнев зашкаливал (Анатолий Тарасов даже написал про него, что «хоть удаляли Бориса довольно редко, но, по-моему, ни разу в жизни он с их решением не согласился»). В еженедельнике «Футбол» вышла разносная заметка про неподобающее поведение страшно сказать, олимпийского чемпиона! В сборной отреагировали — сняли капитанское звание, выбрали Виктора Кузькина. Кузькин эту ношу долго не вынес, пришлось снова выбирать капитана, причем решение полностью отдали команде – за кого и как проголосуют, так и будет. И выбрали Майорова, ну что тут скажешь. Да, горяч и несдержан бывал, но, кстати, на дисквалификации нарывался только у себя в стране, где любили «непримиримо бороться с нарушителями». В сборной дисциплинарных штрафов не получал ни разу.

В раздевалку его, однако, отправляли. Не судьи, а старший тренер Аркадий Иванович Чернышев. Дело было на первом для их звена чемпионате мира в Швейцарии-1961, играли со сборной ГДР, что-то у Майоровых не шло, и собачились они как два пацана во дворе — и на льду, и на скамейке. Дело дошло до того, что, отыграв смену, чуть не подрались, вот Чернышев и отправил их прямо с игры: «А ну марш оба в раздевалку! И чтоб я вас тут больше не видел!». Через некоторое время вернулись, доиграли без эксцессов, свое забили, тройка Майоровых и Старшинова стала самой результативной в чемпионате, Борис Майоров – лучшим бомбардиром, но выше третьего места команде подняться не удалось, а «случай на скамейке» запомнили все: «Во дают братаны!».

Выросшие в Сокольниках в большой дружной семье близнецы Майоровы были и похожи, и непохожи. Больше даже непохожи, но это отчетливо проявилось уже после игровой карьеры. Многое определило то, что Борис и номинально, и по сути всегда был старшим и первым, так сложилось, и влезать в тонкости их взаимоотношений – дело зряшное. Но для неискушенного болельщика связка братьев Майоровых представлялась абсолютно цельной, вовремя «приставленного» к ним тренером Александром Игумновым Вячеслава Старшинова воспринимали как близкого родственника Майоровых, «армейские» фамилии сходство подтверждали. Они были любимой тройкой моего детства и, как мне казалось, их нельзя было не любить. За ЦСКА в СССР болело больше народу, но сердцу не прикажешь.

Трижды стать чемпионом в 60-х (в 1962-м с Александром Новокрещеновым, в 1967-м с Всеволодом Бобровым, в 1969-м с Николаем Карповым) при «живом» ЦСКА, то есть де-факто без малого сборной СССР – это как три раза выиграть чемпионат мира, ни больше ни меньше. В первый раз они свергли непобедимых совсем молодыми ребятами, не забывшими, как гоняли мячик и мяч на Ширяевом поле в Сокольниках. Они долго не относились к игре как главному делу жизни, их видели прежде всего футболистами (любовь к футболу осталась у них на всю жизнь), они вообще пришли «в шайбу» даже по меркам того времени поздновато и в известной мере случайно, потому что не было в «Спартаке» взрослой команды по русскому хоккею (Борис первым взял в руки длинную клюшку, чтобы как-то скоротать время до начала футбольного сезона). При всем уважении к их тренерам они сделали себя сами, сами предельно естественно и сотворили свой неповторимый стиль, определивший первую их большую победу на всесоюзном уровне. Их лихость была умной, их общее чувство партнера, скорость, маневренность и карусельный перепас были адекватны мысли, их страсть и напор проламывали даже неберущиеся армейские бастионы, крепче которых в ту пору не было.

Они в жизни не были «не разлей вода», Александр Нилин обозначил это жестко: «Хоккейные узы для них были святее товарищеских». В сборной, а после и в «Спартаке» у Майорова-старшего и Старшинова, а затем и у одного Старшинова, были в основном прекрасные партнеры. Борис станет двукратным олимпийским чемпионом и шестикратным чемпионом мира, Вячеслав и вовсе – одним из самых титулованных игроков отечественного хоккея. Вместе они и восьми лет не играли, но в народной памяти останутся тройкой «Майоровы и Старшинов», и от этого уже никуда не деться.

Борис Майоров был несомненным лидером, вожаком, нервом звена, которое ворвалось в отечественный и мировой хоккей… ну, не побоюсь такого сравнения, как «Битлз» в музыкальный мир начала 60-х. Они и в самом деле были неуловимо схожи с ливерпульской четверкой, как мне теперь представляется. Ну и про оттепель в СССР не стоит забывать – после 1956-го советские люди стали чаще улыбаться, а эти ребята, образно говоря, и играли с улыбкой, в удовольствие.

Думаю, что великого тренера ЦСКА и сборной Анатолия Тарасова, который ценил игровые и лидерские качества Бориса Майорова и считал его чуть ли не идеальным капитаном, раздражали не только незапланированные поражения его клуба от «какого-то «Спартака», но и та степень внутренней свободы, с которой жила эта троица, в погонах спартаковцев представить было невозможно. Это противоречие и приводило порой к открытым конфликтам — и «строптивцы» Майоровы покинут сборную слишком рано, Евгений в 25 лет, а в 29 лет вообще закончит карьеру. Борис повесит коньки на гвоздь тоже во многом из-за того, что его отлучат от сборной в 1969-м – после того, как «Спартак» в третий раз превзойдет ЦСКА.

То, что Борис Майоров не поехал в Стокгольм на чемпионат мира, мне и тогда, и сейчас кажется величайшей несправедливостью. Косвенно это подтвердила вышедшая буквально через год книга, перевернувшая устоявшиеся представления о подобного рода спортивной литературе. Называлась книга «Я смотрю хоккей», и так свежо и искренне о хоккее до Бориса Майорова (литературную запись сделал Евгений Рубин) никто не рассказывал. Ровно через двадцать лет после Стокгольма-1969 не без внутреннего трепета я попрошу автора поставить на книге автограф, автор в надписи пожелает «успехов коллеге» (Борис Александрович уже комментировал хоккей на НТВ и «НТВ-Плюс») но пройдет еще лет десять, прежде чем мы станем общаться более или менее на равных. Кто-кто, а Борис Александрович одним взглядом остановит слишком прытких, дистанцию сразу ощущаешь.

Книга образца 1970 года, когда автору всего-то исполнилось 32, обладала человеческой интонацией и в чем-то была исповедальной: «Я уже не играю в хоккей. Я – тренер. Мой стаж игрока – 14 лет, или почти половина жизни. Мой стаж тренера исчисляется несколькими месяцами. Я бреду ощупью, спотыкаюсь, падаю, отхожу назад в поисках правильной дороги, и снова ошибаюсь…». Это первые строки, в которых нет никакого самолюбования, а есть страницы, где автор к себе беспощаден, что совсем нехарактерно для такого рода автобиографий.

Дважды капитан золотой олимпийской сборной (это достижение через много лет повторит только Сидни Кросби), Борис Майоров в другой жизни прошел все и вся. Дважды был старшим (не без проблем, но вполне успешным) тренером родного «Спартака», дважды поднимал финский хоккей, дорос до начальника управления хоккея Спорткомитета СССР, занимал должность генерального менеджера сборной России, в очень трудные времена был президентом «Спартака», много лет – вице-президент Федерации хоккея России, и прочая, и прочая, и прочая. Кстати, карьеру телекомментатора, приняв эстафету у брата, Борис Майоров начал в 60, и продолжалась она полтора десятка лет с лишним.

Груз лет есть, как ему не быть. В остальном Борис Майоров остается самим собой. Цену себе знает, панибратства не терпит, в оценках строг и бескомпромиссен, за ностальгические воспоминания о славном прошлом никогда не цепляется. Он вообще не любит рассказывать, как было раньше, потому что предпочитает быть действующим лицом сегодня. Это ему удается блестяще и без всякой натуги.

Он мог бы стать хорошим футболистом (клич «Шайбу, шайбу!» родился на футбольном матче «Спартак» — «Пахтакор» с участием правого крайнего Бориса Майорова в начале 60-х). Или хорошим авиаконструктором – школу закончил с серебряной медалью, в знаменитом Московском авиационно-технологическом и учился серьезно, и заканчивал с перспективой продолжения.

Как раз в 1961-м две новые дороги и открывались. «Обидно мне на тебя смотреть, на пропащего человека!», сказал Николай Петрович Старостин, когда понял, что по футбольной дороге Борис не пойдет. Что спустя несколько лет сказал профессор Николай Иванович Поляков, когда узнал, что успешный аспирант Майоров диссертацию писать не будет, доподлинно неизвестно. Расстроились, потеряли – один футболиста, другой ученого.

Хоккей только выиграл.

Досье
Борис Александрович МАЙОРОВ. Родился 11 февраля 1938 года. Советский хоккеист, нападающий, тренер, спортивный функционер, телекомментатор. Заслуженный мастер спорта (1963), заслуженный тренер России (1979).

Награжден орденами Трудового Красного Знамени (1965), «Знак Почета» (1968, 1981), Дружбы народов (1985), Почета (1996), «За заслуги перед Отечеством» III степени (2000), «За заслуги перед Отечеством» IV степени (2011), «За заслуги перед Отечеством» II степени (2019).

1999 – введен в Зал славы ИИХФ, 2004 – в Зал славы Отечественного хоккея.

Карьера игрока: 1956-1969 – «Спартак» (Москва).

В чемпионатах СССР 400 матчей, 255 заброшенных шайб. В сборной СССР с 1961 по 1968 годы 139 игр, 70 голов. На чемпионатах мира и Олимпийских играх = 50 матчей, 30 шайб.

Достижения: Олимпийский чемпион 1964, 1968. Чемпион мира и Европы 1963-1968. Бронзовый призер чемпионата мира 1961, лучший бомбардир турнира (7+10), включен в символическую сборную.

Чемпион СССР 1962, 1967, 1969. Серебряный призер чемпионата СССР 1965, 1966, 1968, бронзовый призер 1963, 1964. Финалист Кубка СССР 1967. В списке лучших хоккеистов СССР – 1959-1969. В символической сборной сезона – 1959, 1962, 1967.

Карьера тренера и спортивного функционера: 1967 (1 июля-22 октября) – играющий тренер «Спартака», 1969-1971 – тренер «Спартака», 1971-1972 – старший тренер юношеской сборной СССР, ассистент старшего тренера юниорской сборной, 1972-1973 – старший тренер второй сборной СССР, 1974-1976 – главный тренер ХК «Йокерит» (Финляндия), 1976 – начальник сборной команды СССР, 1979-1983 – начальник Управления хоккея Госкомспорта СССР, 1985-1989 – старший тренер «Спартака», 1991 – председатель Федерации хоккея РСФСР, 1991-1993 – главный тренер ХК «Йокерит», 1993-1994 – ХК «Таппара» (Финляндия), 1995-1998 – генеральный менеджер сборной России, 1998-2002 – президент ХК «Спартак» (Москва), 1998-2015 – телекомментатор на НТВ, «НТВ-Плюс», КХЛ-ТВ, с 2001 – вице-президент Федерации хоккея России.

Достижения: Серебряный призер чемпионата СССР 1970, бронзовый призер 1986, 1988. Обладатель Кубка СССР 1971.Чемпион Европы среди юниоров 1972 (ассистент). Чемпион Финляндии 1992. Обладатель приза «Золотой микрофон» 2003.

Владимир Мозговой, khl.ru

фото cojo.ru