Перевод первой статью нападающего «Вашингтон Кэпиталс» на популярной платформе The Players Tribune от спортивной редакции «БИЗНЕС Online».
Евгений Кузнецов проводит второй сезон в НХЛ, улучшая свою статистику и становясь незаменимым игроком «Вашингтон Кэпиталс». Вместе с Александром Овечкиным молодой центрфорвард теперь является лидером команды, но в начале его карьеры в НХЛ всё было не так просто. Специально для сайтаPlayerTribune Кузнецов рассказал о разнице российского и североамериканского хоккея.
Насколько сильно я люблю хоккей? Я даже не могу описать. У нас в России нет рождественских каникул, но с 31 декабря по 3 января всё закрыто. Даже хоккейные школы. И это были худшие дни в моей жизни. Четыре дня без хоккея, я был так подавлен! Я даже не мог спать, просто сидел на Youtube, смотрел, как играет Ковалёв и ждал.
Я думаю, в Канаде меня поймут. В моём родном Челябинске хоккей – это религия. Там есть только один вид спорта.
Для меня всё началось, когда я был ещё маленьким мальчиком. Расскажу вам одно из своих самых первых воспоминаний. Папа привёл меня на каток, и я увидел, как один парень постарше меня забросил шайбу, а потом он очень круто её отпраздновал – прокатился по льду на коленях. Ну, вы знаете, как это. И я сказал себе тогда: «Хочу тоже так делать. Это выглядит очень клёво». С того дня я жил на катке.
Вообще, могу рассказать вам своё расписание на день. Я помню его, потому что так было каждый день.
Подъём в семь утра. Пять часов я провожу в школе, всё утро думаю о хоккее. Не могу сконцентрироваться на учёбе, просто очень хочу кататься. Убегаю из школы как можно раньше и сразу иду на каток, я живу как раз в 30 секундах ходьбы от хоккейной секции. Если бегом, то 10 секунд. Мама уже ждёт меня на катке с обедом и баулом с формой, мама, кстати, невероятно готовит. Ем быстро, как изголодавшийся, потому что не могу дождаться выхода на лёд. Тренируюсь со своей командой, а потом остаюсь тренироваться с ребятами постарше.
Тренировки в России сильно отличаются от тех, что в Северной Америке. Мы катаемся, катаемся и катаемся. Для тренеров самое главное – быть уверенным, что ребёнок катается правильно. Никаких силовых приёмов, никаких забросов в угол площадки. Все тренировки были посвящены игре в хоккей – единоборства, выходы один на один, много мастерства. Это русский стиль. Когда я приехал в Америку, парни спрашивали: «У вас там всё как в фильме про ЦСКА? Вы катаетесь с весами и всё такое?». Нет, то было другое время. Для детей моего поколения главное – мастерство, мастерство и мастерство.
Когда мне было восемь лет, я забрасывал по 10-15 шайб за матч. Было много возможностей попробовать разные способы празднования голов, повторял в основном за старшими ребятами. Но не за игроками НХЛ. Я вообще не знал НХЛ. Моими героями в детстве были местные челябинские хоккеисты.
Когда повзрослел, лет в 14, я впервые в жизни увидел компьютер. Youtube был для меня всем – я смог посмотреть, как играл Уэйн Грецки, как играла Красная Машина, как играют Алексей Ковалёв, Александр Овечкин, Илья Ковальчук. Лично для меня Ковалёв лучший. Никто даже близко к нему не стоит по уровню мастерства. Можете спросить об этом у любого хоккеиста, который играл с ним или даже просто видел его на льду – все ответят так же. Ковалёв был невероятен.
У меня дома не было компьютера, зато был у друга. Мы собирались у него и по два часа смотрели, как играют другие. А потом шли на лёд и пытались повторить то, что видели.
Пара ребят постарше жили в квартирах прямо над нашей хоккейной школой. Одним из них был Александр Сёмин. Когда я первый раз увидел его в игре, он показал невероятное мастерство. Я тогда сказал себе: «Ого. Я должен учиться у этого парня». С тех пор начал общаться с ним постоянно, потому что мы оба были одержимы хоккеем.
Большая проблема была в том, что каток на ночь закрывали, а мы хотели играть. Тогда я рассказал Сёмину про свой план. Мы собрали немножко денег, купили «Кока-Колу» и дали её охраннику, чтобы он открыл дня нас ворота. Там мы катались совершенно одни, и это было великолепно. То был важный период – в 15-16 лет уже никто не может обучить тебя мастерству. Когда ты молод, всё происходит автоматически, в этот момент нужно учиться.
Меня учил и отец. Первое – никогда не смотреть на шайбу, глаза всегда наверх, смотреть вперёд, направо, налево. Посмотришь вниз – всё кончено. Даже сейчас, когда я смотрю на шайбу во время игры, отец даёт мне об этом знать. Пишет мне сообщения после матчей. Если я забрасываю три шайбы, но не делаю ни одной передачи, он тоже мне пишет, потому что учил меня не быть эгоистичным. Играть нужно за партнёра, это очень по-русски. Думаю, из-за Красной Машины.
Но это работает только когда все пять игроков работают вместе идеально. Если хоккеист заходит в зону и бросает от синей линии без попытки сделать передачу, значит, он не уважает партнёров. Так мы играем в России. Приехав прошлом году в НХЛ, я понял, что здесь всё немножко по-другому.
В «Тракторе» главный тренер мог посадить тебя на лавку, если ты просто вбросишь шайбу в зону, и тебя уже никогда не выпустят играть в хоккей. Правда. Когда нападающий делает так первый раз, ему говорят: «Эй, эй, хватит. Ты что делаешь?». Если такое происходит второй раз, то всё. Видимо, игрок сумасшедший.
В первых десяти матчах в НХЛ я не понимал, почему все просто забрасывают шайбу в зону. Смотрел на тренера и думал «Он хоть что-нибудь скажет об этом?». А он был вполне доволен. И даже Овечкин! Я вижу, что он пробрасывает шайбу, смотрю на него и думаю: «Что?!». Но мы продолжали выигрывать, и тогда появилась мысль, что это, видимо, работает.
Теперь я полностью понимаю, почему здесь так делают, но поначалу я был в замешательстве. В НХЛ места так мало, что нельзя думать, будто ты особенный.
Если мой партнёр по команде пашет 60 минут, всё делает правильно, а я потом передерживаю шайбу, теряю её на синей линии, и мы проигрываем, то в раздевалке меня будут ждать 22 злых парня. Ничего хорошего в этом нет.
Стиль игры «Кэпиталс» немножко отличается от того, который показывает большинство команд в НХЛ. Много передач, движения, мы играем для партнёра, в команде нет эгоистов. Это меня удивило в первую очередь, когда я приехал, тут все друзья. Даже Брукс Орпик – он абсолютно не такой, как я. Но он стал моим другом, и мы зовём его Батей, ну, потому что он чуть постарше. Он выигрывал Кубок Стэнли, так что нужно у него учиться. Но и я пытаюсь его учить – после каждой тренировки мы проводим занятия, называя их «хоккейной школой».
Мы остаёмся на льду на 20 минут дольше и работаем над мастерством вместе с Батей. Он видел, как я с Ови и ещё парой ребят всегда это делали, и захотел присоединиться. Мы отдаём друг другу передачи, финтим, делаем какие-то сложные движения, весёлые фишки придумываем. И для большого парня он очень хорошо справляется – мастерство у него есть. Он не деревянный, понимаете?
Однажды Брукс говорит: «Окей, теперь давай школу силовых приёмов устроим». Нет уж, никогда.
Некоторым в Америке не нравится русский стиль, они называют его скучным, что мы только и делаем, что катаемся, никто не дерётся и бла-бла-бла. Но мне нравится видеть, как местные команды владеют шайбой в течение двух минут и ждут, пока игрок попадёт в пустые ворота. Некоторые болельщики здесь постоянно кричат: «Бросай, бросай», когда ты только пересекаешь синюю линию. Но посмотрите, сколько «Чикаго» держало шайбу у себя во время плей-офф. У них в составе не было русских, но они играли в русском стиле. Я рад видеть, что он работает в НХЛ, для меня лично это лучший стиль игры вообще.
Кто-то говорит: «Как тебе вообще в Америке? Это ведь серьёзный шаг для вас, россиян переезжать сюда. Многим не нравится». А я отвечаю «Вы о чём вообще?». Мне решение переехать в НХЛ далось легко. В последний сезон в КХЛ у меня было много травм, я мало забивал и чувствовал, что мне нужно начать заново. Ну и конечно, была возможность поиграть с Ови. Это же шикарно, вы должны понимать! На первой тренировке в «Вашингтоне» я увидел Овечкина, и ноги задрожали. Я так нервничал! Он ведь легенда в России. Алекс позвонил мне сразу после драфта, каждое лето писал мне сообщения с вопросом, когда я приеду в Вшингтон. Теперь я наконец-то в его команде и чувствую себя 16-летним пацаном.
Все знают про хорошую статистику Овечкина, но говорю вам, когда вы выходите с ним на площадку и видите лично его бросок, это нечто. Очень, очень сильный бросок. Когда я бросаю сам, я вижу шайбу, но когда бросает он… «Да ладно! Где шайба-то?».
Играть с Овечкиным каждый день – это особенное чувство, особенно для русского.
Лично для меня хоккей не изменился, он всё тот же с тех пор, когда я был маленьким мальчиком. Я хочу отыграть матч, вернуться домой, посмотреть какое-нибудь телешоу, лечь спать, а на следующий день снова вернуться на каток. Это идеальный расклад для меня. Разница только в том, что теперь у меня есть семья, о которой я тоже должен заботиться – они много для меня значат.
Кто знает, может быть, какой-нибудь скучающий парень в России сейчас смотрит на Youtube ролики со мной. Это было бы круто.
Юрзинов Владимир Владимирович
Ответ: Это моя жизнь.
